I - XIV

I

ИСКУШЕНИЕ

Уж прости, супруга!
Словно впадинками и выпуклостями
Под коричневой школьной формой
Соученицы за партой – в пятом или шестом,
Брежу линиями, жизнью и запахами
Никогда не виданных Гималаев.
Что поделать с собой?!

II

ВХОДЯЩИЙ
(05.10.10. Kay, close to Kullu, HP, India)

Жизнь – беженка из тьмы во тьму.

Раскосы, но, - да, скорбны
Тибетских девочек глаза. Еще – колючи.

Куча-мала тусовки повсемирной
(…«What do you call this Monkey?»…)

Сна пропасть,
Будто пропасть
Под серпантином, на котором сам
Опробоваешь новые колеса.
Куда несет?

Буддийский монастырь.
Мушиное жужжание мантр.
Как любопытно было б быть: кругом –
Н и ч т о –
Н е наполняет жизнь.
Все-все пустое,
Как полость колокольчика.
Дзинь-дин.

III

ТЕЗИСЫ К ДИСПУТУ

То ничто, которое не чуждо…
То ничто, которое стало все…
А и обезьяне ничто человеческое…

IV

***

Две тысячи – уже – десятый год.
А если б рассчитать наоборот?

Вот облака: далекий, знать, гуляя,
Матрос огромный изорвал свой тельник.

Дней череда без края,
Ночной колючий ельник.

Семнадцатое мая.
Понедельник.

V

05.20.10. 15:48 Manali, HP, India.

Со свастикой тут дружит магендовид,
Подобно сколопендре и колючке.
И прочие мистические штучки
Интернационально многословят
И мирно славят голоса живые.

Смешные!

VI

***

Давай общаться, (морская) раковина моя!
Уж по крайности, поизвестистей
Фейсобуков.

VII

***

Мне горный шум реки…

Как много в этом месте
Бьет из земли ключей.
Кругом ручьи. Мир водопадов.

Восславься, дух воды!
Идущие на нет (как вверх) - приветствуют тебя!

Семья варанов
Резвится на припеке.
Покоя не дает один вопрос мне:
Почему на гладком Юкатане
Они раз в десять, - помню, - больше,
Чем тут, в непредставимых Гималаях?

Глядишь, так и уснешь,
Не вспомнив главного.

VIII

***

Пейте прохладное, травки курите,
Делайте разные глупости, братцы,
Или – там – умности. Вас о событии
Оповещу я минут за пятнадцать.
Хватит собраться?

Скалы отвесные. Сказы чудесные.
Вести небес: о Парвати, погоде.
Намасте! Сами-то люди не местные.
Так – по работе.

После трех тысяч – зеленое кончится.
После пяти – непроглядное белое.
В общем, не сложно все, - (если, друг, хочется
Так уж спросить тебе, что я тут делаю).

Молодость – дымка альпийского луга.
Солнечный Шива года размечает.
Бродит чилим по рукастому кругу.
Облачко в небе крепчает.

IX

***

Все тягостней.
Хоть впору бы признаться:
Уже не высота, скорей, но возраст.
Но, может (тайная надежда) –
Они все же синонимы?
Круто, если б так.
Иль мы тут не филологи (на марше)?

Ах, если б повторить,
То накропать
Какой пусто-мистический трактат
«Взаимосвязь словес и кислорода».
Круговорот, короче,
Всего со всем в природе.

Ладно, хрен с ним…
Встали?

X

***

<< «Ы буква слов не начинает…»
(дальше неприличность). >>

Подумать когда-то в дощатом засратом дворе…
Скажи-ка на милость!
У здешнего мира – на самой высокой горе.
А надо ж, случилось.
А глянешь на дом тот – отсюда, как сев в самолет:
Там, под облаками,
Куда-то Евразия медленная плывет,
Все грезит народами стран, человеко-веками.

Новых не начиная слов.

И все же.
Когда в миру трещат твои по швам дела.
Ах, Шамбала!

О, сколько,
И не последних в общем-то умов
(не говоря уже о шарлатанах) –

Чтоб выведать,
Изведать

Предвечный край,
Небесный континент,
Кладезь всезнаний,
Космос.

А вот же, вот: всего-то
Дощатая – со скрипом – маленькая дверка.
Распахивай, входи!
Вернее – вы-ходи.

Да, да, все дело
В одной престранной этой букве.
Так похожей
На ключ или замочек,
гвоздь со шляпкой,
Или крючок какой, сортирный шпингалет.

Так часто…

XI

ПИСЬМА С МЕСТ О ПРЕВРАТНОСТЯХ ВРЕМЕН

Время земное – от сих до сих.
А можно – и наоборот.
Форт земляной. Зоравар Сингх
Похоронен – возле ворот.

Лейтенанта случайного, тут чужак,
Спросил: кто ж он был таков?
Оказывается, в глубине веков
Воевал с Тибетом Ладак.

Тибетцы Сингха в бою убили,
Съели сердце (интересно, - сырое… варили?) –
Чем храбрость его почтили.
Прочее с уважением похоронили.

А лет через сто тибетцам
Наступила большая хань,
Когда мао-ноакская срань
Вытравила всю Лхасу – сердце.

Но память тибетцев хранил Ладак,
Да и жизни единоверцев.
Получается, стало быть, так:
Все и впрямь происходит не вовсе чтоб зря,
Если подле буддийского монастыря
Стою и думаю об этом в городе Ле.

Много стран,
Еще больше – странного на земле.

XII

***

Памяти Поэта

В Кашмире дервиш. Драная сума.
В ней есть грешок, - и жаль с ним расставаться:
Он горд собой! Хватило же ума
На ваших площадях не воплощаться.

Да, нам знакома притча о горах:
Величье кручи спрятано в овраге.
Пейзаж хорош, но этой краске прах
Уже предписан тленностью бумаги.

И он рисует мельтешенье спиц,
Завинченную в серпантин дорогу,
Метель, и смерч, и стаю белых птиц –
Танцем молитв – забыл, какому богу.

XIII

06.03.10. Leh-Ladakh, J&K, India.
(ОБЕЗЬЯНКЕ, УВЯЗАВШЕЙСЯ СЛЕДОМ)

Когда добредешь сюда (если)
Прокричишь и погромче (песни)
Про весь тутошний мир (Ладак)
А так…

XIV

ОДА

Эти лица предвечных знакомцев –
Римлян, иберов,
Кельтов, конечно,
Ну и алеманов.

Нечастые
(да ведь они нынче и там-то…)

Не киплинговские бандерлоги из турагенств.

А воистину братья:
Всерьез, навсегда предатели!

Славлю!

Кто уже не на ранних тех, гулких – в толпе – электричках,
А, как прежде, как должно –
На пьяных пустых своих кораблях.

Кто – Рембо и Гоген,
И того еще раньше –
Ты – величайший из всех –
Незабвенный
пречудный
Луиш.

Да и ты, Афанасий, тверич
(жаль только туда ж воротился,
Знать, не сдюжил, - да ладно…

Кто в нашей избе считает!)

Горец Хампи, Ганс, фрибургский германо-гельвет,
В деревеньке без имени –
В долине Кулу.

Ты, друг Ричи (Витербо, Романия) –
Помнишь еще ли? –
На Старой дороге в Ле…

Вы все,
позабывшие (ну почти)
Языки своих предков.
Родин.
Их баек.
Материнские, отеческие.

А, может быть, может:
вообще?!

И молчание ширится –
Неизбывным блаженством:

Поэзия!

Вы, герои,
Кто собою –
Совершив, разорвал тот круг.

Кто ушел без следа.

(И кто, к слову, в некоем роде,
стало быть, вправду, как то ни смешно, вернулся,
назад дошел,
будто к землепричине.)

В легендарной Малане, -
Еще от серпантина-то час карабкаться, -
Светлоглазые лица детишек
В обрамлении белых кудрей –

Лица тех,
Пятитысячелетних – тому –
Дружков Александра.

Вот где она –
Навечно – Нике Европы!

Приветствую же тебя,
Вновь тебя – Аполлон бессмертный!

Лишь один –
Пустотой разорвавшийся миг.

И вот –
Только пыль с придорожной травы –
Вам дарованного забвения –
Тот, Маланский гашиш –
(да и здесь):
Первейший из первых
В зачем-то нам данном
Однажды мире.