ФРЭНК (FRANK)

Товарищ –

(не в идиотском смысле, приданном этому слову прошлым русско-немецким,

ХХ-ым веком, мол, какой-то партийный недодумок, -

А вот именно, что – по-англо-саксонски: персонально мой)

– Фрэнк

И его возлюбленная жена

Джен –

(ее почитаю самой очаровательной женщиной здешнего городка)

Устраивали презентацию своей только что ими открытой компании

(«Decades out» – кому м. б. интересно).

Действие случилось на Хадсон стрит – в Гринвидж-виллидже.

Было многолюдно,

Мило

(как всегда все подобное получается у этих ребят).

………………………………………………………

Кроме прочего, в какой-то момент

В обширном зале, где весь тот – а-ля-фуршет, –

На большом экране под потолком

Заскользили изображения (запечатления?) разных документальных съемок,

Некогда сделанных Фрэнком.

………………………………………………………..

Мы пили немного.

На следующее утро нужно было тащиться в Квинсе к врачу

На некую глупую биопсию,

Уже пару раз и так отложенную мной из-за чего-то всякий раз более насущного*.
*(Забегая:

И я таки сходил на ту процедуру в назначенное время.

Там – прекрасный доктор; очень внимательные медсестра и медбрат – поляки;

В регистратуре – благорасположенная русскоговорящая (из бухарских);

И совсем классный персонаж: азиатских черт лица мужчина,

Заговоривший со мной по-русски,

С подошедшей одновременно китаянкой – на хань,

Ну и, естественно, со следующим посетителем – афро-американкой –

На общедоступном английском.

В общем: Нью-Йорк, Нью-Йорк. Люблю.

Биопсию же полюбил не очень
(даром, что, - говорят: доктор Райхман – (тоже – рекомендую, кому интересно) –

Гений). Но тут уж – не от него…

Впрочем, ничего ужасного:

Совали в задницу какую-то электрическую палку

(сказал поляку: «все-таки – не мое!», тут же думая: «не вру ли?»)

Вернулся домой.

Из-за всех этих

Растревоженных задниц и простат

Стало очень зудеть.

Вспомнил, как то заповедал великий русский акмеист начала ХХ-го,

Любовниц (особенно одну в прекрасных непристойных подробностях).

Все само как-то случилось

(другой русский пиит – уже конца столетия ведь тоже сказал: «между прочим»).

Тут: прости за физиологию, но ведь договорились:

По правде, и до конца,

(вот-вот).

Как ты о том:

По чесноку!

И вот забавно:

(сильно! - та подруга, знаю, была бы довольна).

Но вместо обыкновенного – скучно-белесого

Выплеск крови.

И знаешь, все-таки кровь красивее!)

………………………………………………………

Но я, - извини! – отвлекся.

Так вот

Вчера

На большом экране – видео Фрэнка

Документалка.

Новый Орлеан в 2005-ом

После «Катрины»

Жуть, конечно.

Кораблики – высоко, на ветвях большущих деревьях – в полумиле от сейчас уже

Отступившей до своего нормального уровня воды;

Разруха;

Люди, в одночасье все потерявшие;

I am here, I have a Gun.

Рассказы все только что перенесших;

Улицы погибшего, покинутого жилья, разруха, виды:

Фрэнк снимает из окна медленно движущейся машины...

Хорошо, правильно, плавно фиксирует…

И вот:

Тут вдруг соображаю (не вспомнил, но меня аж пронзило):

За рулем-то ведь – я!

(есть, был – там)

Я, я, я… - «дикое», нет ли (как у еще одного любимого, - и тобой, знаю, тоже! - автора),

Но – факт:

Там, внутри, и – банально! – но теперь-то уж – навсегда, раз сейчас (из июня 2009)

Смотрю из будущего (а две точки определяют)!

Да… Технологии передачи…

Но тут главное, что я – там, и машина движется,

И из ее окна Фрэнк…. –

(и все им, тогда из той движущейся машины – живое живо, вот именно – СНЯТО!)

………………………………..

(он рассказывал: люди выжили и пережили, встречался потом с ними, у тех – свои

судьбы…)

Но тебя (меня в данном случае – «на фильме», т. е. в его зримой отсюда части) –

Нет!

В смысле: именно, что – теперь-то – (там! - внутри) и есть, но/поскольку

– отсюда – ни коим образом не видно (все-таки Фрэнк – умница:

никак не зафиксировал, - только объектив его камеры и движение автомобиля,

из коего…)!

Неужто же – вот оно:

Растворение!(?)

В (не-) зримом!(?)

ЭЙДОС!?

…………………………………………………………………..

И потом, в тот же день, (там в НО, Луизиана) –

- сейчас вспоминаю:

В первом, только что открывающемся после отступления

Бесноватой стихии, пабе,

Во Французском квартале:

Божественные звуки из-вечного джаза…

………………………………….

Ничто не кончается (тем более – джаз)! –

И – пережившие, выжившие – вновь собрались.

И музыка льется, и город вот-вот оживет…

В перерывчик (в игре контрабасиста, трубача, саксофониста и, кажется, гитариста)

Простоватый парень (как позже выяснилось из какого-то городка в Айдахо)

Из-за соседнего столика: «Кто это был?» - про трубача,

Пожилого невысокого и щупленького дяденьку в старом пиджачке, -

Он только что спрятал, закончив игру, свою небольшую медную трубу

В смешной чемоданчик,

- такой, знаешь, дерматиновый, с никелированными

облапистыми уголками по углам, - как у командировочных в Пятидесятые…

«Не запомнил имени, - говорю, - когда объявляли, но сейчас спрошу».

…………………………………………

«Джек Файн», - передаю парню, спросив кого-то из знакомых.

«Как!? Джек? Сам Джек!?» - взрывается тот, - «Да ты знаешь, кто это! Джек Файн!

Я слышал, слушал самого Джека! Я присутствовал при игре Файна! Его музыка,

это… это… Знаешь, это – больше, чем жизнь (more that life!)

Позже я курю с «самим Джеком» у стеклянной двери заведения.

«Ах, тоже, - кем только не был… Да? И я сплавлял бревна, - по Миссисипи, или

Еще где, - давно... Очень давно! Мне же 75… И грузовики… (ну, конечно!).»

«А стихи? Вы ведь, наверное, сочиняли стихи…»

Секунду поколебавшись, он распахивает чемоданчик (замечаю: в нем, кроме

трубы, - какие-то старинные вырезки из газет; ноты; некие, видимо, самые дорогие

для хозяина, афишки, старые черно-белые фото и еще – листки, с текстами,

настуканными на пишущей машинке, - словом, весь его мир).

…………………………………………………….

«Но я по старинке, - говорит Джек, - не пользуюсь компьютером…»,

Протягивает листок.

И, затушив окурок (Ах, теперь уже и здесь нельзя курить в заведениях!)

Вновь входит в старенький паб.

Достает из чемоданчика трубу…
Позже, уже в НЙ, я попробовал перевести на свой русский то стихотворение.

Кто читал, говорят: вполне близко к английскому оригиналу:
Коричневый пласт земли

Сдвинулся, обнажив

Красных глин глубинные слои.

Темно-зеленый карниз

Из листвы авокадо

Навис над

Разрытой землей,

Раскрывшейся здесь принять

Последний звук мой.
P. S.
Да, все правильно…

И вовсе даже не померев воблаговременье после тех раковых кровавых онанизмов, получил еще + и время и возможность проверить.

Он самый, Эйдос, родимый…

Друг режиссер Илюша Лайнер, прочтя в Москве этот текст, прислал вчера, 05. 29. 2011 e-mail:
«С твоим джеком есть видео в ютубе. Вот ссылка на ту, кот. мне сразу понравилась. Название актуальное))) Я те как музисьян бывший скажу, что играет он и вправду круто, так особо не напрягаясь, но очень чисто и точно, да еще и с оттяжечкой. Я аж воспрял, затанцевал, что-то там забарабанил по воздуху»

Эко ж шагнули – и медицина, и технологии!...

Чудны дела Твои, Господи!